Леонид Андреев. Предстояла кража

Знаменитый русский писатель Леонид Андреев прожил сорок восемь лет. Он родился 21 августа 1871 года в городе Орле в семье землемера. Интерес к его творчеству носит некий зигзагообразный характер. Первый сборник его рассказов имел оглушительный успех, в течение года выдержал четыре издания. Молодого писателя сравнивали с Чеховым. За каждым его новым произведением внимательно следили столпы российской литературы - Лев Толстой, Максим Горький, Александр Блок.

Вокруг повестей и рассказов Леонида Николаевича бушевали общественные страсти. Воздействие его творчества ощущается в романах Ремарка, Булгакова, французских экзистенциалистов. Блок, прочитав "Красный смех", писал С. Соловьёву: "Захотелось пойти к нему (Андрееву) и спросить, когда всех нас перережут. Близился к сумасшествию, но утром на следующий день (читал ночью) пил чай".

В считанные месяцы "Красный смех" был переведён на десятки языков, включая эсперанто. Под его влиянием возникло общественное движение "Долой оружие!" - и это за десять лет до начала Первой мировой войны. Отзвуки "Красного смеха" слышны в романе Ремарка "На Западном фронте без перемен", Луи Селина "Путешествие на край ночи". Да и "Прощай, оружие!" Эрнест Хемингуэй писал, наверняка зная "Красный смех".

В последнем своём произведении "Дневник Сатаны" Андреев рассказывает о том, как дьявол воплотился в американского миллиардера и явился в Рим, чтобы при помощи денег окончательно растлить человечество. Возможно, этот неоконченный роман Леонида Николаевича каким-то образом повлиял на замысел "Мастера и Маргариты" Булгакова. Вообще влияние Леонида Андреева на мировую литературу очень значительно. И мало известно.

Умер он в своём большом доме на Чёрной речке от паралича сердца в 1919 году. До 1957 года его в СССР не издавали, поскольку он критиковал большевиков.  Российская популярность вернулась к этому писателю в лихие девяностые годы - такова неспокойная аура его лучших вещей. Однако сейчас его читают мало.

Перед вами - отрывок из небольшого, но характерного для Андреева рассказа "Предстояла кража", в котором пустяк, ерунда с точки зрения героя - замерзающий щенок - спасает душу человека.

Предстояла кража

- Покурим! - сказал он громко и хрипло, и спичка слегка осветила широкую чёрную бороду.

И тут же выпала из вздрогнувшей руки, так как на слова его пришёл ответ - странный и неожиданный ответ среди этого мёртвого простора и ночи. Нельзя было понять: голос это или стон, далеко он или близко, угрожает он или зовёт на помощь. Что-то прозвучало и замерло.

Долго ждал напуганный человек, но звук не повторялся. И, ещё подождав, он ещё спросил:

- Кто тут?

И так неожидан и изумительно прост был ответ, что человек рассмеялся и бессмысленно выругался: то щенок визжал - самый обыкновенный и, должно быть, очень ещё маленький щенок. Это видно было по его голосу - слабенькому, жалобному и полному той странной уверенности, что его должны услышать и пожалеть, какая звучит всегда в плаче очень маленьких и ничего не понимающих детей. Маленький щенок среди снежного простора ночи. Маленький, простой щенок, когда всё было так необыкновенно и жутко, и весь мир тысячью открытых очей следил за человеком. И человек вернулся на тихий зов.

На утоптанном снегу дальней тропинки, беспомощно откинув задние лапки и опираясь на передние, сидел чёрненький щенок и весь дрожал. Дрожали лапки, на которые он опирался, дрожал маленький чёрный носик, и закруглённый кончик хвоста отбивал по снегу ласково-жалобную дробь. Он давно замерзал, заблудившись в беспредельной пустыне, многих уверенно звал на помощь, но они оглядывались и проходили мимо. А теперь над ним остановился человек.

"А ведь это, кажется, наш щенок!" - подумал человек, приглядываясь...

- Эй! Тютька! - позвал он. - Ты зачем попал сюда, собачий сын?

Щенок не повернул головки и не завизжал: он глядел куда-то в сторону и весь безнадёжно и терпеливо дрожал. Самый обыкновенный и дрянной был этот щенок, а человек так постыдно испугался его и сам чуть-чуть не задрожал. А ему ещё предстоит крупная кража и, может быть, убийство.

- Пошёл! - крикнул человек грозно. - Пошёл домой, дрянь!

Щенок как будто не слыхал; он глядел в сторону и дрожал всё той же настойчивой и мучительной дрожью, на которую холодно было смотреть. И человек серьёзно рассердился.

- Пошёл! Тебе говорят! - закричал он. - Пошёл домой, дрянь, поганыш, собачий сын, а то я тебе голову размозжу. По-о-шёл!

Щенок глядел в сторону и как будто не слыхал этих страшных слов, которых испугался бы всякий, или не придавал им никакого значения. И то, что он так равнодушно и невнимательно принимал сердитые и страшные слова, наполнило человека чувством злобы и злобу его сделало бессильной.

- Ну, и подыхай тут, собака! - сказал он и решительно пошёл вперёд.

И тогда щенок завизжал - жалобно, как погибающий, и уверенно, что его должны услышать, как ребёнок.

- Ага, завизжал! - с злобной радостью сказал человек и так же быстро пошёл назад, и когда подошёл - щенок сидел молча и дрожал.

- Ты пойдёшь или нет? - спросил человек и не получил ответа.

И вторично спросил то же и вторично не получил ответа.

И тогда началась странная и нелепая борьба большого и сильного человека с замирающим животным. Человек прогонял его домой, сердился, кричал, топал огромными ногами, а щенок глядел в сторону, покорно дрожал от холода и страха и не двигался с места. Человек притворно пошёл назад к дому и ласково чмокал губами, чтобы щенок побежал за ним, но тот сидел и дрожал, а когда человек отошёл далеко, стал настойчиво и жалобно визжать. Вернувшись, человек ударил его ногой: щенок перевернулся, испуганно взвизгнул и опять сел, опираясь на лапки, и задрожал. Что-то непонятное, раздражающее и безвыходное вставало перед человеком. Он забыл о товарище, который ждал его, и обо всём том далёком, что будет сегодня ночью, и всей раздражённой мыслью отдавался глупому щенку. Не мог он помириться с тем, как щенок не понимает слов, не понимает необходимости скорей бежать к дому.

С яростью человек поднял его за кожу на затылке и так отнёс на десять шагов ближе к дому. Там он осторожно положил его на снег и приказал:

- Пошёл! Пошёл домой!

И, не оглядываясь, зашагал к городу. Через сотню шагов он в раздумье остановился и поглядел назад. Ничего не было ни видно, ни слышно - широко и просторно было на замерзшей речной глади. И осторожно, подкрадываясь, человек вернулся к тому месту, где оставил щенка - и с отчаянием выругался длинным и печальным ругательством: на том же месте, где его поставили, ни на пядь ближе или дальше, сидел щенок и покорно дрожал. Человек наклонился к нему ближе и увидел маленькие круглые глазки, подернутые слезами, и мокрый жалкий носик. И всё это покорно и безнадёжно дрожало.

- Да пойдёшь ты? Убью на месте! - закричал он и замахнулся кулаком.

Собрав в глаза всю силу своей злобы и раздражения, свирепо округлив их, он секунду пристально глядел на щенка и рычал, чтобы напугать. И щенок глядел в сторону своими заплаканными глазками и дрожал.

- Ну, что мне с тобой делать? Что? - с горечью спросил человек.

И, сидя на корточках, он бранил его и жаловался, что не знает, как быть; говорил о товарище, о деле, которое предстоит им ночью, и грозил щенку скорой и страшной смертью.

И щенок глядел в сторону и молча дрожал.

- А, дурак, пробковая голова! - с отчаянием крикнул человек; как что-то противное, убийственно ненавидимое, подхватил маленькое тельце, дал ему два сильных шлепка и понёс к дому.

И диким хохотом разразились, встречая его, дома, заборы и сады. Глухо и темно гоготали застывшие сады и огороды, сметливо и коварно хихикали освещённые окна, и всем холодом своих промёрзших брёвен, всем таинственным и грозным нутром своим сурово смеялись молчаливые и тёмные дома:

- Смотрите! Смотрите! Вот идёт человек, которому предстоит убийство, и несёт щенка. Смотрите! Смотрите на него!

И совестно и страшно стало человеку...

путешествиеместапервыйдвижениезвукпопулярностьдомаборьбаРимМиркражаТООТ и ДОсобакасловауспехрукиЧеловекЛевснег