«Одолею все смерти я»

От сельских примет бывшей улицы Лагерной в центре Ленинского района, в первой половине прошлого века застроенной избами и избушками — улицы с вечерними переливами двухрядок, песнями на закате, криками петухов на заре — осталось совсем немного. Так, несколько деревянных домов с облупленными ставенками, старый кряжистый тополь при дороге да замшелый кот на заборе — вот, пожалуй, и всё, что напоминает здесь о далёком прошлом.

Но что-то есть ещё, что трудно улавливается, но хочется услышать, почувствовать.

Мне хочется думать, что когда-то здесь ходил паренёк Коля, которому суждено было дать улице детства новое имя: улица имени Героя Советского Союза Николая Плахотного. Он учился в школе рядом (№73), которая теперь тоже носит его имя, он перед войной работал на заводе «Сибсельмаш», где об этом напоминает теперь мемориальная доска, он любил эту землю, он мечтал здесь жить, любить, строить. Судьбу его определила война.

В 1941 году Николай Плахотный писал:

Все дороги ведут на Запад,

В бой идти наступил наш час.

Над землёю грохочут залпы,

Рвутся мины, встречая нас.

Но не страшны огонь и пули,

Одолею все смерти я.

Знай, Отчизна, — с пути не свернули

Твои верные сыновья.

Будет счастье светлей и шире,

И, окончив тяжёлый поход,

Встречусь снова с далёкой Сибирью

И с тобою, родимый завод.

Солдатами не рождаются. Может быть, если бы не война, он стал бы поэтом или журналистом, писателем, с высоким чувством рассказывал бы о тех, с кем учился, работал на заводе, воспевал родной город, его улицы и дворы, мечтал о будущем.

Вглядываясь в черты на фотографии, я вижу глаза человека чувствительного, много думающего. А ещё — доброго. В школьном архиве сохранилось свидетельство одноклассницы, которая с ностальгией вспоминает о Николае Плахотном, его исключительно деликатном, добром отношении к людям. Прошло много лет, а они, его однокашники, с нежностью произносили: «Наш Коля».

Кто не писал в те годы общего патриотического подъёма стихов о верности солдатскому долгу, любви к Родине? Но велика пропасть между строками и реальным делом. Николай Плахотный каждую строку подтвердил кровью. Он, хрупкий, мечтательный паренёк с заводской окраины, стал воином, который дрался так, что и сегодня вызывает трепет. Да, солдатами не рождаются.

Против танкового клина

В ходе Белорусской стратегической наступательной операции советских войск 1944 года командир батареи 569-го истребительно-противотанкового артиллерийского полка 17-й истребительно-противотанковой бригады 43-й армии 1-го Прибалтийского фронта капитан Николай Плахотный получил приказ: сдержать натиск врага у села Сервиджай (Литва). В областном архиве сохранились сведения, по которым можно восстановить хронологию сражения.

В тот год враг предпринимал отчаянные попытки перехватить инициативу, начать контрнаступление. Батарея Плахотного преграждала выход танкам врага на дорогу для поддержки соседней группировки, испытывающей жёсткий натиск Красной армии. Занимая позицию, командир батареи тщательно продумал план обороны, осмотрел каждый взвод, каждый расчёт. Побеседовал с бойцами, молодые ободрились. Те, кому уже довелось побывать в подобных схватках, были заняты обычным делом — чистили оружие, писали письма, штопали форму.

Было тихо, как в России летом перед грозой. Комбат присел на снарядный ящик, достал блокнот, карандаш и написал: «Здравствуйте, мама, бабушка, Зоя, Вена, Володя. Сообщаю, что жив-здоров. В жизни ничего нового нет. Впрочем, есть. Красная Армия гонит немцев все дальше...» Он писал привычные слова, чтобы успокоиться немного, понимая, что это может быть последняя весточка для родных с фронта. Вспомнились дом, семья, учёба — кажется, целая вечность прошла с той поры.

Он первым ушёл воевать, потом отец, Михаил Яковлевич. Была учёба в Томском артиллерийском училище, затем бои, долгие, тяжёлые, изматывающие — до последнего снаряда, патрона. Командира батареи Николая Плахотного наградили орденом Отечественной войны 2-й степени, затем — Отечественной войны 1-й степени. В полку он слыл опытным и храбрым офицером. Потому и поручили держать этот участок, закрывающий выход к стратегически важной дороге.

— Танки идут! — сообщили с наблюдательного пункта. Следом показались фашистская пехота, артиллерия.

Враг двигался колоннами. Не знает о батарее? Надеется устрашить и посеять панику? Разница в огневой мощи в самом деле была существенна. Стало понятно: враг идёт на прорыв.

— Соблюдать маскировку! — приказал капитан. — Без моей команды огонь не открывать!

Но вот уже и без бинокля просматриваются запылённые, потные лица пехотинцев.

— Огонь! — кричит комбат, и земля содрогается от разрывов. Снаряды ложатся в цель, разваливая колонны на части. Фашисты мечутся по полю, пытаясь перегруппироваться. Наконец им это удаётся — завязывается томительная артиллерийская дуэль: пушки бьют с той и с другой стороны, небо заволакивают тучи поднятой земли и гари. В батарее Плахотного появляются раненые и убитые.

Кажется, ещё немного, и страх овладеет душой, помутится разум в этом аду. Прямым попаданием уничтожены две пушки вместе с расчётами. А на левом фланге батареи, где уже нет снарядов, артиллеристы отбиваются от наседающих гитлеровцев огнём из автоматов, гранатами.

Отбили первую, вторую, третью атаки фашистов. На дальних и ближних подступах к позициям батареи дымятся 10 вражеских танков, валяются трупы солдат и офицеров вермахта — насчитали более сотни.

Девочка и хлеб

Возникла минута затишья, и в этот момент случилось чудо: из мглы на бруствере окопа появилась светловолосая девочка, ребёнок лет восьми — застенчиво улыбаясь, она протягивала хлеб. Как ангел с небес...

Стали расспрашивать девочку — ни слова по-русски. Потом знаками выяснили: девочка из ближнего литовского хутора. Она решила, что надо помочь солдатам, что им очень плохо. Ребёнка благодарили, просили быстрее уходить, поберечься.

Она как появилась, так же неожиданно и исчезла. Ушла лёгким шагом, растаяла в тяжёлом воздухе. А её хлеб оставшимся в живых бойцам запомнился на всю оставшуюся жизнь.

Шаг в бессмертие

Через час фашисты снова начали атаку — ударили пушки, застрочили пулемёты. Бои не прекращались до ночи, а на следующий день сражение продолжилось. При поддержке танков батарею атаковали 500 гитлеровцев. Боеприпасы на батарее кончались. Плахотный собрал всех, кто ещё мог держаться на ногах и держать в руках оружие, крикнул: «Ни шагу назад! За Родину!» — и повёл бойцов биться врукопашную. Каждому пришлось биться с двумя-тремя врагами. Капитан воодушевлял своим примером, поливая фашистов свинцом из автомата, затем пустил в дело штык-нож. Один фашист упал, второй, третий, четвёртый, пятый, шестой... и тут автоматная очередь настигла капитана Плахотного.

Фашисты схватили командира и поволокли, отступая. Мстя за провал наступления и понесённые потери, они подвергли офицера зверским пыткам, переломав ему все рёбра. Им уже казалось, что наконец удалось убить красного командира, но вдруг, весь в крови, Плахотный поднял голову, крикнул: «Товарищи, держитесь!». Это был последний удар героя, его шаг в бессмертие.

После Победы

Приказ командования был выполнен, враг остановлен. Как следует из архивных материалов, весть о подвиге воина-сибиряка разнеслась по всей Литве, по всему фронту. Указом Президиума Верховного Совета СССР от 24 мая 1945 года за мужество и отвагу в борьбе с фашизмом Николаю Плахотному посмертно было присвоено звание Героя Советского Союза.

После войны в Литве в городе Утена на могиле героя установили обелиск. За ним ухаживали местные жители, учителя, красные следопыты, пионеры, комсомольцы. Однажды побывали там родители героя — Анастасия Гавриловна и Михаил Яковлевич. Их встречали как родных, нашлись очевидцы тех событий, среди них женщина, которая вспоминала, как совсем ещё ребёнком оказалась на батарее и командир подарил ей кусочек сахара.

...Сколько времени минуло с той поры! Новые границы разъединили людей. Цел ли тот памятник в Литве? Вспоминают ли теперь о подвиге героя-сибиряка? Неизвестно.

В школьном музее хранятся немногие из уцелевших реликвий (в пылу перестроечных реформ часть архива исчезла), но и они дают возможность духовно прикоснуться к истории народного подвига, почувствовать, какими были эти ребята, ушедшие на войну, не успев многого, но сделав главное.

...Я продолжаю путь по улице Николая Плахотного — из части старой застройки в центр района. Жизнь бьёт ключом: строятся дома, шумит многоголосьем Ленинский рынок, бегут навстречу счастливые студенты геодезической академии — знают ли они, в честь кого названа улица?

А вот монумент Славы воинов-сибиряков, аллея из 100 елей, посаженных в честь новосибирцев — Героев Советского Союза. В парке есть экспозиция военной техники Второй мировой войны, из подобной пушки разил врага и Николай Плахотный.

Нет, он не забыт, он с нами, он близок нам. Вечная память герою. 

домажизньвыходпамятьгородТООТ и ДОхлебулицапамятникдомсловародителисемьядорогиженщинарыноксчастьеочередьфотографиикотновое