Наследие фабрикантов Морозовых

В 1914-1916 годах по проекту Андрея Крячкова на пересечении улиц Кабинетской и Кузнецкой было построено двухэтажное здание филиала Богородско–Глуховской мануфактуры известных текстильных фабрикантов Морозовых (ныне улица Советская, 33). Это здание, выполненное в неоклассическом стиле — памятник истории регионального значения. В нём располагается главный почтамт Новосибирска.

Основателем рода Морозовых стал крепостной крестьянин Савва Васильевич, получивший от помещика в подарок на свадьбу пять рублей золотом. С этих пяти рублей и начали расти морозовские миллионы. Четырём сыновьям к концу своей жизни Савва Васильевич оставил в наследство процветающие фабрики в нескольких городах центральной России. Захар Морозов получил от отца некоторый капитал и красильное отделение в Богородске. В 1842 году он купил село Глухово под Богородском и перенёс туда своё дело. Наивысшего расцвета мануфактура достигла при внуке Захара Саввича — Арсении Ивановиче. Он управлял текстильными фабриками с конца XIX века и до революции 1917 года. При нём на фабрике работали более десяти тысяч человек.

Надо отметить, что Богородский уезд имел самый большой процент старообрядческого населения во всей России. Придерживались старой веры и Морозовы. «Не пить, не курить, не воровать» — такой наказ получал каждый новый рабочий. Известен занятный эпизод: Морозов выгнал с работы за дебоши и пьянство некоего Железнякова, который вошёл в историю под именем матроса Железняка, разогнавшего Учредительное собрание наглым заявлением: «Караул устал!».

Товары Глуховской мануфактуры продавали в Санкт–Петербурге, Москве, Харькове, Киеве, Одессе, Екатеринбурге — и у нас в Новониколаевске. Всеми филиалами руководило правление, которое находилось в Москве на знаменитой Старой площади. Арсений Иванович, как и все Морозовы, использовал английские ткацкие станки и обожал строить дома и церкви. Он возвёл в округе несколько замечательных храмов, из которых, к сожалению, лишь один сохранился до наших дней, и то в плачевном виде.

Построенная им в 1907–1908 годах Новоткацкая фабрика считалась одной из лучших во всём мире — и по архитектурному проекту, и по оснащённости техникой. Фабрика представляла собой широкое одноэтажное здание; все пространство потолка было изрезано фонарями разной формы.

Яркое верхнее освещение помогало ткачихам в работе. А крыша была засыпана грунтом и засеяна травой, то есть это был один огромный газон. В здании отлично работала вентиляция. Впервые на русских фабриках соорудили удобные гардеробные с отдельными шкафчиками для верхней одежды рабочих.

Качество строительства было таким, что первый ремонт на предприятии осуществили только в... 1967 году, спустя шестьдесят лет(!) после ввода в эксплуатацию.

В 1930 году Богородск переименовали в Ногинск (был такой государственный и партийный деятель средней руки — Виктор Ногин). Сейчас Морозовские текстильные фабрики стоят. Однако Ногинск украшают здания, возведённые на средства Арсения Ивановича. В стиле русского модерна были построены особняки, промышленные здания, училища, больницы, кирпичные и деревянные дома для рабочих мануфактуры. В здании училища ныне располагается школа; оно выполнено в форме самолёта.

К началу Первой мировой войны в Глухове сформировался уникальный социально–бытовой комплекс, включавший в себя помимо жилых домов больничный городок, аптеку, школы и училище, церкви, клуб приказчиков, библиотеку, парк, фабричные лавки и магазины, а ещё — огромные огородные плантации, где выращивались различные овощи. Непривычные русскому человеку помидоры глуховцы называли «кимидоры», ели неохотно.

После революции у Арсения Морозова отобрали всё имущество. «Бог дал, Бог взял», — успокаивал он семью. Умер знатный фабрикант в возрасте 82 лет — в 1932 году. Над его могилой поставили большой дикий камень с начертанными на нём датами рождения и смерти, именем и фамилией. Однако через какое–то время камень с могилы украли. Говорят, что позднее его обнаружили на Новодевичьем кладбище в Москве: из гранитной глыбы высекли фигуру дрессировщика Дурова и установили на новом месте.

Вот этот самый Арсений Морозов и решил в 1913 году построить в Новониколаевске торговый корпус филиала своей мануфактуры. Закономерно, что знающий толк в архитектуре фабрикант обратился к лучшему сибирскому специалисту — Андрею Крячкову. Тот не ударил перед знатным заказчиком лицом в грязь: впервые в Новониколаевске применил железобетонную стоечно–балочную систему конструкций корпуса. Двухэтажное здание имело внутренний монолитный железобетонный каркас и наружные ограждения из несущих кирпичных стен.

Получились большие квадратные торговые залы — каждый до 350 квадратных метров! Внутри залов балочные покрытия лежали на четырёх колоннах. Так как перекрытия здания не опирались на внешние стены, Андрею Дмитриевичу удалось создать солидные оконные проёмы–витрины с двух сторон здания, заливающие светом торговые залы. Их стены оставались гладкими, а потолки имели ничем не замаскированную железобетонную структуру. В лестничные клетки были вмонтированы санитарные узлы. С внешней стороны здание украсил карниз с балюстрадой, на её тумбах стояли вазы в античном стиле. Углы здания архитектор округлил. Все строительные работы были выполнены с высочайшим качеством.

В августе 1918 года в Новониколаевске началась всеобщая забастовка. На работу не вышло более семи тысяч человек. Для руководства забастовкой создали стачечный комитет, который разместился в здании Богородско–Глуховской мануфактуры.

Здесь же проходили собрания бастующих рабочих. После стачки здание заняли военные. В 1922 году в эти помещения въехала почтово–телеграфная контора. Нужно иметь в виду, что средствам связи в Гражданскую войну и в двадцатые годы уделялось особое внимание. Страна–то огромная, а опыта командования и управления на столь больших территориях советская власть не имела. Вот Москва без конца и терзала связистов и почту: срочные сообщения, сверхсрочные сообщения, молнии, сверхмолнии...

В 1927 году здание надстроили на два этажа. Крячков в этих работах не принимал участия и, похоже, тяжело переживал искажение его архитектурного замысла. А в 1968 году со стороны улицы Ленина к почтамту присоединили дополнительный корпус. Здание по улице Советской имеет габариты 72х17 метров, по улице Ленина — 26х15 метров.

новыйстеныпервыйзданияподароковощикрышапаркдомапространствокаменькладбищеархитекторпьянствоТОМоскваОТ и ДОулицастраназданиепамятникрукиЧеловекремонт